Письмо третье

Но мы говорим: «Как это, вне моего сознания ничего нет?! Вот, столб обыкновенный, он есть независимо от меня, буду я жив или мертв, он все равно будет стоять на улице Пушкина! И так весь мир: я уйду, а он останется. Это и есть самое больное и нежелательное – где-то будет праздник жизни, но без меня!» Что здесь сказать в ответ? Да то же самое, что говорилось и ранее.
Видение столба и знание о нем и о его положении на улице Пушкина или где-либо еще – все равно - это только в твоем сознании. Сравни: есть ли в сознании улитки улица Пушкина? Скорее всего, нет. Можно сказать, что у нее, этой улитки, вообще нет никакого сознания или хотя бы такого, как у нас, у людей. Итак, для улитки не существует улицы Пушкина. Но она есть для нас. Убери нас – исчезнет и улица Пушкина. Останется на некоторое время пыльная дорога, тротуар, и это будет, может быть, в сознании улитки местом, где ей нежелательно ползать, пока не зарастет все, после нас, человечков, травой. Что уж говорить о самом Пушкине с точки зрения улитки? Есть ли он и был ли?
В твоем сознании все мыслительные операции насчет столба и улитки, и того же Пушкина, и о том, что какой-то мир останется после тебя, а тебя не будет, и о том, что у кого-то и где-то шумит праздник /то есть на чужой улице/, но ты в нем не участвуешь. А когда же и на твоей улице будет праздник? Но разве тебе не приходилось замечать, что лучший праздник тот, который ты сам подготавливаешь, проводишь, и который ты сам устраиваешь?! Чужой праздник – он и есть чужой. А твой – всегда с тобой.
В твоем сознании, только в твоем – всякое размышление и всякое представление о том, что якобы или без «якобы,» существует вне тебя еще что-то другое, что не ты. Но если бы этого не было в твоем уме, то как бы ты знал вообще о том, чего нет? Или есть без тебя? Есть в тебе – есть снаружи. Нет в тебе – нет нигде.
Ты оживляешь миры, ты расширяешь их границы, ты множишь их свойства, давая им имена, признаки, ты своим сознанием даешь им сознательную жизнь! Без тебя, без твоего сознания все, что есть в тварном мире – это набор предположений, возможностей, причем, большею своею частью скрытых во тьме человеческого незнания.
Это огромный магазин всякой всячины имеет миллионы дверей, центральных и черных, и служебных входов – и всякий вступающий в эту лавку мелочей жизни, сам выбирает себе товар. Бывает, под гипнозом рекламы, под давлением других покупателей /у всех есть, а ты еще не купил или: делай, как все или: чем я хуже других/.
В этом огромном супермаркете, а в общем-то, по-русски, на всемирном базаре – все наши понятия, вкусы и все годы жизни.
Мы обрастаем вещами, понятиями, формулами, идеями. Мы набиваем свое сознание всякой всячиной впрок и по нужде и просто так, по правилам для всех нас общим. А часто без правил и как попало, и что очень и очень важно и мерзко – нас в основном набивают всякой галиматьей типа идей о мировой революции, международном терроризме и, якобы ценностях демократии…
Нам говорят, что дважды два – четыре, и каким бы ни было наше сознание, против этого не попрешь. Но умный мальчик говорит, что дважды два – пять! А почему? Никто не знает. Мальчик говорит: «Не знаю, но я так хочу. Пусть для всех будет четыре, а у меня – пять!» Чуть позже этот мальчик нарисует формулу атомной бомбы. А его друг – первую компьютерную схему. И эту схему вложат в бомбу, так сказать, с целью наведения…
Нам навязали идеи логики, заявив, что без нее – никуда. Но тут же предупредили: если ты объявишь, что все люди – лжецы, значит, ты и сам – лжец. А значит, не все лжецы. А если не все лжецы, то и ты, возможно – не лжец. Это наглядный пример той извечной мандалы: змея кусает свой хвост. Это и есть ум современного человека и цена всех его ценностей. Так и для Антихриста убийство в одном месте – есть акт доброй и страшно миролюбивой воли, но такое же убийство в другом месте он называет – преступлением против мировых человеческих ценностей и демократии. И эти, названные ныне, двойные стандарты и обслуживает по полной программе та самая железная, насквозь пропитанная диалектикой, человеческая логика. Единственная константа, добытая цивилизацией за всю ее историю, заключается лишь в том, что в мире нет ничего постоянного…
Нам сказали, сколько в километре метров, а в метре сантиметров, но на земле у других народов нет этих пресловутых километров. Зато есть лье, ярды и мили, и что попало – что вместе такая же чушь, но только в другой системе измерения, по поводу чего люди и воюют беспрестанно друг с другом, желая добавить к своим, например, баррелям, чужие тонны нефти…
В целом наше сознание вынужденно помещено в извращенную систему измерения, извращенную хотя бы потому, что нет ничего, что можно было бы измерить точно и окончательно, но всякое измерение условно. Человек – мера всех вещей. Но смертью измеряется и сам человек!
Наше дневное сознание, а раньше сего ум – обыкновенный механизм, биокомпьютер в той части, где мы принимаем правила игры /всегда нечестной игры/ общества против человека.
О чем бы мы ни говорили, ни думали, мы это осуществляем посредством знаков – слов, например. Слова разделены на буквы, в конце концов, даже запятые для нас имеют большое значение: казнить нельзя помиловать. Знаки /символы/ имеют самые различные системы, и прикладное значение у всех разное, но в конечном счете это – матрицы, по которым и строятся наши будничные /а то и ночные/ мысли. Слово «клюква» - подумаешь об этом крепко, и во рту станет кисло. Но скажи мысленно «брюква» - и не понять, какое на вкус ощущение мы вызвали в себе. Но та же самая клюква, даже весьма развесистая, совершенно - пустой звук для жителя бразильской сельвы, более того, вас могут вежливо попросить не выражаться, а то, чего доброго, покажут еще и банан…
Клюквой назван плод такого-то растения. Растением названо нечто такое, что растет в таком-то виде. То что не растет – то не растение? Сплошная игра логики плюс житейский опыт, химическая реакция в мозге, а столько крику! И это в целом названо жизнью. Мы имеем способность ощущать, мыслить, следовательно, мы живы. Но вопрос: можно ли ощущать и мыслить как-нибудь по-другому и не умереть при этом? Неужели форма материальной, физической жизни немыслима без категорий человеческой /лживой/ логики, без знаков, без понятий и без условностей?
/продолжение следует/
Николай Участник

Познакомься с народом
НА ГЛАВНУЮ
Напишите мне